О чём умолчал Мессия… Автобиографическая повесть - Голиб Саидов

Дядюшка

В. П. Бранский, Левашово, 2014 г. Фото из личного архива автора

Зная Андрея уже много лет, я всегда терялся в догадках и не мог понять – откуда в нём такой ум, такая эрудиция и любознательность, такое мудрое отношение к жизни вообще? Долгое время для меня это оставалось полной загадкой. Пока, он не познакомил меня со своим дядюшкой – профессором философии при петербургском университете – с этой поистине уникальнейшей и обаятельной во всех отношениях личностью. И тут, для меня всё стало ясно: несмотря на совершенно разные характеры, Андрюшу смело можно назвать копией своего дяди, который несомненно оказал огромное влияние на своего племянника, способствуя формированию взглядов и окончательному становлению последнего, как личности и человека.

– Так, вот оно – что, оказывается! – помнится, не удержавшись, поделился я с товарищем своим открытием.

– Да. – просто согласился Андрюша и восхищённо произнёс – Дядюшка для меня – всё!

И, помолчав немного, грустно добавил:

– Правда, мне до него – как до неба…

«Интересно, кто ж, в таком случае, я?» – подумалось мне, не зная – как реагировать на слова друга…

– Мне кажется, что он оказал огромное влияние на твоё воспитание?

– Вне всяких сомнений! Он и мама. Помню, она всегда мне говорила: «На две вещи никогда не жалей денег: на образование и на путешествия». Она отправляла меня в Питер и параллельно (я так догадываюсь) давала некие инструкции для дяди. Дядюшка же, естественно, являлся для меня, авторитетом. Я бы не рискнул говорить о том, что прямая его воспитательная функция была особо значительна, но косвенно… К примеру, ему достаточно было произнести одну фразу, вроде: «Да ну-у, разве это дело…", и я сразу понимал, что это – плохо. И второй момент: я всегда понимал, что надо быть профессионалом. Что надо быть таким человеком, к которому бы относились с большим уважением.

– Кстати, вы ведь, вместе с дядюшкой ездили в Тыву. Как прошла ваша поездка и что более всего отложилось в памяти?

– С дядюшкой связаны три истории. Первая, это когда мы приехали и пошли вверх по Енисею, в сторону Монголии. А охотники должны были приплыть за нами через какое-то время. И тут, дождь стал покрапывать. Надо развести костёр. Я обращаюсь к дядюшке с просьбой, набрать и принести дров. «Хорошо» – сказал дядюшка и ушёл. Мы, с двумя местными охотниками остались… разговариваем. Причём, я – спиной к родственнику стою. А эти – глаза вытаращили и охренели. Картина называется «Дядюшка идёт с дровами». Он тащит одну, такую небольшую дровинку, прикрывшись… зонтиком! Охотники, этот зонтик, может быть, первый раз в своей жизни видели. Немая сцена. После чего, один из них, с трудом раскрыв рот: «Это что такое?» Я их, как могу, успокаиваю: «Не обращайте внимания: профессор блажит».

Случай второй. Мы уже на верхах, ждём охотников. А они обещали нам приехать в течение трёх дней. И вот, у нас уже продукты к концу подошли. Хлеб закончился. Зато, оставалась немного муки и я испёк что-то вроде хлеба. Ну, ягод чуть-чуть осталось. Однако, пожрать-то, хочется ужасно! А год, надо сказать, был медвежий: медведи кругом шарили безбожно! Я думаю, что делать? И ничего нет такого, чтобы дичь спустилась: ни ягод, ничего, сухо. Вся надежда на спиннинг. Пошли в одно место, где по моим предположениям ленок водится. Ну, я забрасываю. Вдруг, «бац!» – клюнуло! Причём, здоровый, зараза, попался! Тащу, тащу, тащу… оступаюсь, падаю… кончик спиннинга ломается. Я кричу: «Дядюшка, помогай!» Дядюшка – а он голодный: два раза повторять излишне – прыгнул в воду, в башмаках и, с криками «Сволочь!!», схватил этого лосося, выкинул его на берег и стал с остервенением головой его бить о камни… чтобы, значит, назад… в реку не ушёл. Это надо было видеть! Что тут можно сказать? Лицо питерского интеллигента мгновенно теряется при голодухе!

Я не выдержал и рассмеялся, представив себе этого обаятельнейшего и умнейшего человека в подобной ситуации.

Между тем, Андрей продолжает своё повествование.

– Охотники приехали. Сидим уже в избушке. А там, две избушки, расположенные совсем рядом друг от друга. Сидим, языком чешем… байки травим: я им про городские, а они нам – местные. Наконец, готовимся ко сну. А у меня, всегда под правой рукой ружье, а в левой – фонарь. Так, на всякий случай. А тут, думаю: «Ну, что там… здесь мы, там, в соседней избушке – охотники с карабинами…» Повесил ружье на стенку и лёг спать. Просыпаюсь от странного звука. Причём, их два: один – около меня, а второй – возле двери. «Около меня», как я вскоре понял: это дядька костьми стучит. А у двери… медведь пытается дверь открыть. Тут, дядька как-то дёрнулся, медведь рыкнул и отбежал. Я вскочил, схватил ружьё. Думаю: «Ни фига себе: залез бы он в избушку, живьём бы не вышли». Нас спасло только то, что медведь взялся не за дверь, а за косяк. Это уже мы наутро, с охотниками, проанализировали ситуацию. Потом, они предлагают, изловить медведя. Достали капкан здоровенный… обрубок с большой цепью… чтобы, когда зверь попался и побежал, этот обрубок застревает, обычно, меж деревьев и всё. Ну, так обычно поступают местные охотники. В общем, всё наладили, приготовили… А дядюшка мне: «Так, если попадётся медведь, то ты к нему подойди как можно близко, а я это дело сфотографирую». Я отвечаю: «А если он меня задерёт?» На что, он, с некоторой досадой и сожалением: «Ну, конечно, плохо… но зато, какая фотография получится!»

Или вот, ещё… Я ему говорю – вот, мол, костёр горит. Поддерживайте огонь, а мы пойдём вперёд, а потом вы подойдёте. И мы ушли. Через полчаса к нам приходит смущённый дядюшка и говорит: «Знаете, костёр погас. Как я его ни старался поддерживать» Мужики в шоке. Я им: «Спокойно: профессор разжигал костёр только один раз в жизни, когда ему было шесть лет».

Закругляя тему про дядьку, не могу не рассказать ещё одну историю. Он, вроде бы, всё уже снял, что ему было необходимо, но… оставалось одно: короче, ему нужно было заснять настоящий бурелом. Как назло, бурелома нет нигде. Потому, что тропинка идёт, и его растаскивают, чтобы – наоборот – людям было хорошо ходить. А с нами был – кроме этих ребят – ещё их тесть, Перфилий. Такая колоритная фигура, в треухе… забавный старикашка… похожий на лешего.

И вот, значит, дядька походил, походил, а потом обращается ко мне: «Андрей, а можно попросить их, чтобы они мне сделали… бурелом». Я с трудом объяснил ребятам – для чего нужен бурелом… вот, мол, профессор… чудак… А этот Перфилий сидит себе в сторонке… не слышит нас. Тем временем, мужики таскают бревна всякие, ветки сухие и прочее. А дядюшка, значит, командует: «Это надо так положить, а этот пень – сюда, пожалуйста…» И тут, Перфилий это дело увидел. Нетрудно представить себе его выражение. То есть, тропу, по которой ходят… и вдруг, заваливают… Встал, и с трудом, заикаясь: «Вы ч-чё… ребятки, это ж…»